Ко всему можно привыкнуть в конце концов. К сидению, скрючившись, в колючих кустах, не смея даже отмахнуться от назойливых насекомых, привлечённых теплом живого тела, в том числе. Но приятным это занятие от мыслей о привыкании не становлось всё равно. У Сота Сила затекло всё, что вообще может затекать в теле мера. Ноги ощущались как две куска гнилой древесины, если он встанет, они развалятся на мягкие щепки. Позвоночник ныл, собираясь отвалиться вслед за ногами. Ко всему прочему у мистика пересохло во рту и от волнения подёргивались пальцы, но всё это не имело никакого значения.
Минуты в засаде растянулись до невообразимой бесконечности, пока Неревар наконец не дал отмашку. У входа в то, что король определил как центральное святилище, осталось только трое мужчин в кожаных доспехах, не таких, какие носили Велоти. Вооружённые железными копьями, эти трое не представляли для воинов Индорил никакого препятствия, однако даже один из них мог поднять тревогу и вернуть в полукруглый двор всех, ухода кого дожидался притаившийся в кустах крохотный отряд.
Лучник по правую руку от Сила прицелился в того, что стоял дальше всех. Чуть в стороне за валуном другой воин изготовился метнуть кинжал в ближнего охранника. Мистику решением короля достался средний. И для этого среднего была приготовлена самая изысканная в своём роде смерть. По знаку Неревара, когда заскрипела туго натянутая тетива, Сил использовал заклинание, в котором не знал себе равных - усилием его воли кусок каменного украшения над входом в святилище отломился и рухнул вниз, размозжив ничего не подозревающему стражу череп одновременно с тем, как стрела пронзила голову насквозь через оба уха одному его товарищу, а кинжал - вонзился по рукоятку в шею другому.
Четверо воинов, их король и его советник бесшумно вошли в святилище.

Для двенадцатилетнего мальчишки это было приключением - оказаться среди похищенных и ожидать своей участи за литой узорчатой решёткой под присмотром воинов в даэдрических доспехах. Он не испытывал ни капли страха, только возбуждение от необычности происходящего. Его воспитывали как будущего жреца Мефалы, отгородив от внешнего мира и давая о жизни за пределами Вашшурнипала лишь общие сведения. Всё, что с ним должно произойти, давно было определено оракулом и тщательно записано, остальное - исключено воизбежание малейшего нарушения предначертаний Мефалы. Любое событие, хоть сколько-нибудь нарушавшее неизменное расписание, приравнивалось будущим жрецом к празднику, поскольку он был всего лишь ребёнком и впечатлений жаждал куда больше, чем уроков и назиданий.
Мальчишка сидел у самой решётки на полу, обняв свои колени и рассматривая рисунки на доспехах своей охраны. Даэдрический металл будоражил его воображение. Этот металл ковался в крови живых существ, младшие создания Обливиона претерпевали невероятные муки, чтобы дать оружию и доспехам их особые свойства. Добровольно ли они шли на это или по принуждению? Понимали? Не видели выбора? Мальчик не знал ответа и от этого вопрос становился ещё более важным.
Скрипнула дверь, вошли двое в длинных мантиях. В одном из них угадывался северянин, высокий и с грубыми, на взгляд мера, чертами лица.
-Девку, - даже одно слово было сказано с чудовищным акцентом.
Из камеры выволокли одну из пленниц.
-И мальчишку. Вот этого.


to be continued....